Ну, и в-третьих, …
Гульнара Краснова: Возможности научной дипломатии в новых геополитических условиях
Пока санкционные оркестры исполняют свои увертюры, а зарубежные и отечественные научные дипломаты продолжают искать места на сцене и в концертном зале, хочется подытожить наш краткий очерк следующим заключением. Несмотря на обозначенную некогда Раймоном Ароном цикличность, выражающуюся в чередовании на мировой арене дипломатов и солдат, дипломатия, включая научную дипломатию, по нашему мнению, особенно востребована в турбулентное время
Рассуждать о дружбе, когда все хорошо, безусловно, важно. Как минимум, для укрепления той самой дружбы. Взаимные славословия и дифирамбы в адрес друзей редко бывают деструктивными
Однако, думается, не менее важно набраться смелости и попытаться создать реальную платформу для научного, по возможности деполитизированного и инклюзивного диалога в период, когда «все сложно».
Взаимные славословия и дифирамбы в адрес друзей редко бывают деструктивными
Однако, думается, не менее важно набраться смелости и попытаться создать реальную платформу для научного, по возможности деполитизированного и инклюзивного диалога в период, когда «все сложно».. Эта идея легко подкрепляется богатым историческим опытом
Скажем, во времена холодной войны диалог не только между отдельными учеными и научными коллективами, но также между институтами и целыми отраслями по обе стороны железного занавеса не прекращался. Более того, он выражался в осязаемых совместных шагах. Уместно вспомнить программу «Союз — Аполлон» или взаимодействие ОИЯИ и ЦЕРН, не говоря уже о многочисленных проектах и эпизодах, которые менее известны широкой публике.
Эта идея легко подкрепляется богатым историческим опытом. Скажем, во времена холодной войны диалог не только между отдельными учеными и научными коллективами, но также между институтами и целыми отраслями по обе стороны железного занавеса не прекращался. Более того, он выражался в осязаемых совместных шагах. Уместно вспомнить программу «Союз — Аполлон» или взаимодействие ОИЯИ и ЦЕРН, не говоря уже о многочисленных проектах и эпизодах, которые менее известны широкой публике.
Казалось бы, как можно жать руку главному идеологическому противнику, да еще и в космосе? Практика показала, что можно. Причем наряду с конструкторами и экипажами (космонавты А.А. Леонов, В.Н. Кубасов и астронавты Т. Страффорд, В. Бранд, Д. Слейтон) не последнюю роль в этом сыграли оставшиеся в тени научные дипломаты. Не исключено, что они могут сыграть ее и в нынешних условиях. Что для этого нужно и как именно это сделать — вопросы уже прикладные и требующие дополнительной проработки на следующем этапе. Были бы желание и настрой.
А какой должен быть настрой? В конце апреля 2022 г. один из ведущих и признанных в стране и за рубежом Научных Дипломатов (в отличие от предыдущих пассажей без иронии и потому с большой буквы) — академик РАН, ректор МГИМО А.В. Торкунов в интервью призвал «сохранять международность». Продолжая эту глубокую мысль, имеет смысл подчеркнуть еще и целесообразность «преумножения дипломатичности». Ведь что касается научно-дипломатической географии, договариваться с друзьями — ремесло. Находить же точки соприкосновения с контрагентами из расширяющегося списка недружественных стран не благодаря, а вопреки такому расширению — уже ближе к искусству. Если бы научной дипломатии не существовало… Вот мы и выдумываем.
Альтернативное топливо
Это понятие означает различные нетрадиционные виды моторного топлива, которое самым радикальным образом отличается от бензина или солярки.
Много лет назад в мультфильме «Незнайка за рулем» главный персонаж угоняет экзотический автомобиль у Винтика и Шпунтика. Эти механики из Цветочного города соорудили транспортное средство, которое работало на газированной воде со сладким сиропом. Таким образом, уже тогда мультипликаторы обнародовали идею альтернативного топлива.
Таким образом, описанные выше примеры явно демонстрируют, что будущее технического прогресса в области автомобилестроения предсказывала не только научная фантастика, но даже и наивные детские мультфильмы.
Нынче санкции у нас — это раз
Когда хотят оскорбить генералов, говорят, что они готовятся к прошлой войне. Чтобы принизить послов, достаточно сказать, что они готовятся к переговорам, для которых еще нет условий и которые вообще под вопросом. То же относится в принципе и к дипломатам, включая тех, которые занимаются международным научно-техническим сотрудничеством. Ради простоты и удобства назовем их, а также в широком смысле экспертов по данной тематике «научными дипломатами».
В последние несколько месяцев, а если быть точнее, то после начала Россией специальной военной операции на территории Украины, научные дипломаты часто слышат сентенции из серии «сейчас не до того». Или «не до вас». Иногда даже более грубо: «отстаньте». Дескать, какая может быть научная дипломатия в такое время? Невольно вспоминается эпизод из «Крестного отца», когда дон Майкл заявил Тому Хейгену, что тот хороший консильери, но не консильери военного времени (параллель, разумеется, условная). После этого Том Хейген был отправлен в кадровый резерв семьи до лучших времен.
Роман Райнхардт:Научная дипломатия «на аварийке»
Недавно два западных исследователя напрямую выразили схожий посыл. Согласно их мнению, научная дипломатия — «инструмент прежде всего мирного времени». При этом (минутка занудной критики) что именно инструментализирует научная дипломатия в лучшие периоды, аналитики так и не уточнили. Обозначенный тезис был «расширен и углублен» их коллегами, попытавшимися определить границы или пределы остракизма российских научных институтов и ученых. Так, если еще в марте 2022 г. речь шла о всеобъемлющем «бане» последних из глобального (читай — западного) научного пространства, то теперь, как и во многих других отраслях, наметился тренд «кастомизации» санкций. Напоминает установку программного обеспечения: сперва новичкам предлагается принять «дефолтные» условия (как правило, единым списком, который мало кто читает), затем уже более продвинутые пользователи имеют возможность произвести самостоятельные настройки. В этом плане ситуация мало чем отличается от экономики и энергетики. Конечно, куда приятнее затруднять людям жизнь, нежели облегчать ее. Но иногда все же приходится идти на уступки. Особенно когда они выгодны уступающему.
Впрочем, приведенные рассуждения больше касаются передовых рубежей и полета западной, если угодно, буржуазной научно-санкционной мысли. А в чем-то даже ее свободного и не очень падения. Вернемся к научным дипломатам.
Итак, в период обострения международной напряженности их фактически призывают не мешаться под ногами. Мол, сейчас время более серьезных людей, а вы подождите. Вот когда разберемся с ситуацией, опять дадим вам слово и будете вещать о своей бессмертной научной дружбе. Если, конечно, останется, кому вещать. Тут уж, извините, без гарантий. Да и не ваше дело. Самое интересное, что научные дипломаты соглашаются. Причем эксплицитно.
Нет, поверьте, это не комплекс неполноценности маленького научного дипломата. Однако из частных бесед, равно как из анализа и синтеза немногочисленных профильных материалов, подготовленных своими и чужими коллегами по цеху, складывается именно такое впечатление. Где же, спрашивается, солидарность и преданность общему делу? Прежде-то едва ли не в грудь себя били и клялись на Воробьевых горах, вернее, на полях различных представительных конференций. Писали декларации и принимали совместные заявления. А какие масштабные были планы и убедительные доводы. Эх, вы, братцы-бруты… Пошумели и будет. Словом, помельчал народ по обе стороны научных и ненаучных баррикад.
Тут мы, естественно, утрируем. Развивая ненаучные аналогии, стоит заметить, что наличие маршальского жезла в солдатском вещмешке само по себе, может быть, и неплохо. Вместе с тем не стоит вынимать его оттуда слишком рано. Окружающие удивляются, а те, кто вынимает, не чувствуют себя в полной мере оцененными. А это уже чревато конфликтами. Причем не только внутренними, но и внешними. Как нас учили в детстве, скромнее надо быть. В том числе и научным дипломатам.
Завершим сей эмоциональный и, надо признать, демагогический пассаж перифразом высказывания Маргарет Тэтчер: быть научным дипломатом сродни тому, что быть леди. Если вам приходится объяснять окружающим, что вы таковым являетесь, то, скорее всего, вы не дипломат. Тем паче не дипломат научный.
Инсценировка фильма могла бы погубить репутацию первого помощника капитана, если бы его семья не воспротивилась
Титаник / Paramount Pictures Corporation / Wikimedia Commons
Уильям Мердок (которого играет Юэн Стюарт) был первым помощником капитана на корабле. Он выполнил свой долг в меру своих возможностей и даже попытался избежать столкновения с айсбергом (даже если решение было принято слишком поздно).
Но в киноверсии он изображался менее героическим, принимающим взятки, стреляющим в паникующих людей и, в конце концов, направившим пистолет на себя.
Родные Уильяма были возмущены отведенной ему в фильме ролью, и создатели фильма даже отправились в его родной город, чтобы лично извиниться, и сделали пожертвование на благотворительную премию Мердока.
Как жить на необитаемом острове и соблюсти шотландские обычаи?
Первое, что захотел сделать Александр Селкирк — это совершить самоубийство. Но в какой-то момент он пришел к разумному выводу: зачем стрелять из мушкета в себя, если можно стрелять в местных животных или Стрэдлинга (если эта собака решит вернуться). Моряк знал, что корабли проплывают здесь довольно часто, а коллеги-буканьеры периодически заплывают сюда ради того, чтобы пополнить запасы воды. Казалось, нужно лишь продержаться несколько недель, чтобы англичане забрали его. Сколько на самом деле ему пришлось ждать «Юнион Джэка» на горизонте мы уже знаем. К несчастью для Робинзона, испанцы как раз начали активнее бороться с каперами и почти полностью вытеснили их из этого региона — плыть сюда было теперь особо и некому.
Селкирк вполне мог найти здесь следы человеческого пребывания, да и козы с котами явно говорили о том, что когда-то остров был заселен людьми. Поначалу ему пришлось тяжело, и он не отходил от побережья, питаясь моллюсками, черепашьими яйцами и пытаясь охотиться на морских львов. Те оказались слишком агрессивными и многочисленными — Александр словно попал на земли, принадлежащие злым ластоногим аборигенам. Ему пришлось спасаться от их гнева и идти вглубь острова. Там он обнаружил, что эти места полны непугаными полудомашними козами. За сотни лет они сильно измельчали и захирели, но на мясо годились.
Быт и приключения Робинзона Крузо во многом взяты из жизни Селкирка. Разве что не было пса и Пятницы
Позже Селкирк сумел одомашнить некоторых из них, и в его распоряжении появилось молоко и шкуры. Из них он сумел сшить одежду — годы жизни с папашей-кожевником не прошли даром. Кроме этого, здесь удалось отыскать дикий турнепс, капусту и перец (скорее всего, тоже завезенные другими Робинзонами). В любом случае, одомашненных коз не хватало, и ему приходилось охотиться на диких. Однако запасы пороха закончились, и Селкирк гонялся за животными по всему острову на своих двоих с самодельным ножом в руках. Его он сделал, заточив металлический обруч одной из бочек, которые выбросило на берег. Оружие было паршивым, но непуганые козы, не знававшие хищников, легко давались в руки.
Шотландская натура показала себя даже на необитаемом острове с минимальными возможностями для цивилизованной жизни. Неизвестно, готовил ли Александр Селкирк хаггис из потрохов коз (вероятнее всего, да), но вот что он сделал по-шотландски, так это жилье. В 2008 году археологи смогли отыскать следы двух хижин, которые построил друг напротив друга Селкирк.
Сделано это было в традициях пастухов из Хайленда: там принято ставить вблизи не одну, а две хибары: для жилья и для готовки и хранения еды. Очевидно, это было необходимостью там, где из-за сильного ветра строения могли моментально сгореть дотла (у пастуха даже в этом случае оставался хотя бы кров над головой).
Одомашнить удалось даже одичавших котов — без них все запасы Селкирка пожрали бы жадные и озлобившиеся на человека крысы. Так что за годы он более или менее наладил быт и сделал жизнь здесь терпимой. Но одиночество мучило его и, чтобы не потерять рассудок окончательно, пират каждый день вслух читал псалмы своим козам и котам. Не то чтобы даже такое потрясение смогло сделать его религиозным человеком, но других хобби здесь не предвиделось.
Все эти дни Александр вел свой календарь, отмечая прожитые дни. Спустя четыре года выяснится, что он запутался и отметил себе пару лишних месяцев жизни на острове — видимо, иногда, запамятовав, отмечал один и тот же день по два раза. Когда все развлечения ограничены чтением Библии, тисканьем диких котов и охотой на коз, сделать такую ошибку — проще простого.
Характер
Кот Леопольд является очень дружелюбной персоной, который всегда рад гостям и никогда не таит обиду на врагов. Его без конца донимают мыши, но в итоге, когда они просят у него прощения, он всегда прощает их и произносит свою коронную фразу: «Ребята, давайте жить дружно!».
У Леопольда полно различных увлечений — он любит рисовать, читать, смотреть телевизор, увлекается механикой и созданием машин, а также не прочь посидеть в кресле-качалке и послушать классическую музыку. В «Интервью с котом Леопольдом» и «Возвращении кота Леопольда» он работает актёром (и признаётся, что его взяли в кино из-за отсутствия нужного кота). Из-за своего чрезмерного дружелюбия и хороших манер Леопольд стал жертвой постоянных нападок мышей, которые придумали ему прозвище «подлый трус».
Нужно заметить, что иногда даже долготерпению Леопольда наступает предел. В первой серии измученный мышами Леопольд вызвал доктора, который прописал ему «Озверин» — таблетки, которые помогут ему рассердиться, чего он совершенно не умеет. Проглотив за один раз целую упаковку лекарства, Леопольд действительно озверел и чуть не устроил настоящую расправу над мышами, но в последний момент остановился. Во второй серии Леопольд пожелал стать невидимым, чтобы проучить мышей, и даже побил их деревянной ложкой за то, что они испортили портрет его любимой бабушки. В третьей серии Леопольд подстроил мышам ловушку с кладом. В «Возвращении кота Леопольда», когда мыши помешали ему смотреть рекламу с кошкой по телевидению, Леопольд разозлился на них и попытался продать под видом лабораторных. Но тем не менее, агрессия не является чертой Леопольда — ведь, как он сам признаётся, «не могу быть долго злым, добрый я ужасно».
Комментарии • 8 481
Качай Дром!drom.ru/s/dPv И подбери себе даже самую редкую тачку!
когда продолжение квс?
Русская Toyota trueno.
Кто бы, что не говорил, но это п..издец, а не спорткар.. даже для тех лет хлам
Такое чувство что на 8ку упала плита и она стала автомобилем кота Леопольда
Короче. Нарыл ты одну из известных самоделок СССР. Эта машина была и в журналах, и в книге про самоделки. Эти машины ездили по Союзу и собирали массы народу. В передачах показывали.На сколько помню, самая тая яркая самоделка была. «Лаура» кажись.В общем, посмотри архив «Техники Молодежи» и «За рулём». Там были большие статьи об этих машинах. Где то в районе 1988 года ищи.Электронагнетатель, наддув, было такое. Описано было в «За рулём». Знаю людей кто делал, видел это. Реально работало. Мощи особо не давало, но экономия была, и динамика интересней. Делалось из пылесоса. Да по большому счету это и сегодня актуально.Давай вторую серию
в новом серии об этом уже рассказали
Немного напоминает trueno ae86-ую
Краска на радии была в 50х годах в США, в 88м ни о каких радиоактивных часах не может быть и речи) даже если такая краска и была, то сейчас она уже не опасна, полураспад элементов уже произошел
U nas się na takie coś mówiło; «głowa radziecka».
У Леопольда был кабриолет, ЕМНИП, и двигатель таки впереди а не сзади. Но похож, похож )
С зеркалами классно придумано
Элькамина в самом начале хороша)
Больше всего интересно кто эти все 4.4 тысячи человеков, которые налепили дизлайки?
кто за v8 от газона?
больше всего умиляет школота, с возгласами по типу «какой кал».детишки, если бы вы жили в 80х и увидели на улице подобный «звездолёт» у вас бы челюсть отпала от удивления и восторга, примерно те же эмоции вызывали первые отечественные «зубилы» и древние иномарки притянутые моряками.
Что за музыка на 4 минуте?
Мне казалось Леопольд сделал ваз-99 купе кабриолет
Интересно, а там встроенной в сиденье защиты от угона нет случайно, а то на все кнопочки нажимает, вдруг какой нибудь сюрприз от инженера)
Блин для конца 80х такие авто это круто. Дядька видать авиаконструктором или инженером был, явно с авиацией работал.
смотри книгу 89года «я строю автомобиль» там таких рукоделий очень много описано
Помойка с виду и вообще
Лот Nr5!Машина агента Кот Леопольд! Снималась в одноименной франшизе 80ых годов прошлого века.11000000 EU!
Костик, сними новый сериал Поехавшие 2) я про Владивосток уже 3 раза смотрел, очень понравился. Не у всех есть время на путишествия, хоть так Россию посмотреть. Лайкните чтоб наверх поднять
Вячеслав Сергеич и подумать не мог, что потом чувак с ютуба покажет его творение миллионам людей) Надеюсь, он жив и узнает об этом
Стекла жесть) оконные поставил вместо калёных.
Константин, когда случайно наткнулся в youtube на фотографию машины, даже не поверил глазам своим. Ещё не помотрев видео нашел имеющееся фото подаренного автором, а после сопоставления выяснилось, что это оно, творение Крылова Вячеслава Сергеевича (KVS). Такого удовольствия давно не испытывал, прямо детектив како-то получился. Где-то на час, мы ушли в воспоминания при обсуждении видео по телефону с Вячеславом Сергеевичем. Особенный респект за всплеск положительных эмоций вызванный поиском аккумулятора. Да и вообще всё здорово. Очень радуюсь за Вячеслава Сергеевича. Константин, спасибо за видео. Надеюсь следующее видео будет не менее увлекательным. Я так понимаю встреча с автором. Ждём.
Песни [ править ]
Где поют — ложись и спи спокойно: кто поёт — тот человек достойный!
Декалогия о Леопольде — еще и практически мюзикл. Реплик мало, но Леопольд регулярно принимается петь, а пару раз это делают и мыши. В текстах то и дело подсвечивается, что Леопольд — неунывающий человек кот. Он просто кладезь позитива; один из его песенных девизов: «Если получается всё наперекос — не впадай в отчаянье и не вешай нос. В самом трудном случае хвост держи трубой — и тогда получится всё само собой!».
По соображениям метража часть песен вошла в мультфильмы не полностью. В полном (хоть иногда и изменённом цензурой) виде они выходили на виниловых пластинках и исполнялись с эстрады и по радио, а порой и в новогодних утренниках.
Александр Селкирк обретает спасение, а Даниель Дефо — лучший сюжет своей жизни
Дважды мимо острова проплывали корабли и дважды это были треклятые испанцы. Даже в такой ситуации Робинзон предпочитал не связываться с ними и прятался от возможных взоров моряков. Учитывая, скольких из них он отправил на корм морским тварям, ждать чего-то кроме казни не стоило. Наконец, в 1709 году, спустя четыре с половиной года мытарств и тягот, он увидел британский флаг и услышал знакомую речь. Пожалуй, ни один шотландец в истории не радовался прибытию англичан так сильно.
Оказалось, что это не просто очередные моряки, а команда того самого авантюриста Уильяма Дампера, в которую когда-то входил сам Селкирк. Некоторые из пиратов даже могли узнать в этом человеке, покрытом грязью и козьими шкурами, своего старого товарища, которого помнили по буйному характеру и горскому акценту. За годы одиночества Робинзон едва не утратил навыки речи. Говорить он мог с трудом, но его брань и моряцкий говор лишний раз убеждали спасителей в том, что перед ними бывалый британский капер, а не какой-нибудь абориген.
«Дикаря» помыли, побрили, сделали своим героем, а капитан Вудс Роджерс, отвечавший за экспедицию, тут же на радостях объявил Селкирка губернатором «колонизированного» им за четыре года острова. Дальнейшая его жизнь была полна любопытных событий, но они и близко не стояли по яркости впечатлений с этим унылым адом, в котором он едва не утратил рассудок от скуки, блеяния коз и однообразия.
Спасение рядового Селкирка
Александр Селкирк прибыл в Британию и на какое-то время стал звездой едва ли не национального масштаба: о нем писали газеты, им интересовалась праздная публика и даже высший свет. Он получил немалые по тем временам деньги — 800 фунтов стерлингов — и мог позволить себе жить безбедно. Тот самый капитан Вудс Роджерс, спасший Селкирка, уделил ему немалое место в своем бестселлере тех времен «Кругосветное путешествие: приключения английского корсара».
Александр часто рассказывал свою историю в пабах, но верили ему, естественно, не все, так что вспыльчивому Робинзону приходилось пускать в ход кулаки, чтобы доказать правдивость своих слов. Какое-то время он сожительствовал с некой дамой сомнительных моральных качеств, а позже женился, но уже на другой — веселой овдовевшей трактирщице по имени Франсис Кэндис.
Можно сказать, что горький опыт его ничему не научил, и однажды он снова стал моряком. Бывший пират примкнул к охотникам на корсаров, хотя в профессиональном смысле разницы было мало — плавай под парусом и бери на абордаж испанцев и французов. Но можно сказать и иначе: ему противела суша, а собутыльники в пабах казались не намного интереснее коз, которым он читал псалмы на острове Мас-а-Тьерра. В одном из таких походов вдоль западной Африки Александр Селкирк и погиб от желтой лихорадки, а его тело было захоронено в водах близ Гвинеи. Неспокойный и мятежный, он не хотел оставаться на слишком стабильной и скучной суше, и море забрало его навсегда.
Бизнес по охоте на пиратов мало чем отличается от самого пиратства.
Скорее всего, перед тем, как в 1719 году написать своего «Робинзона Крузо», Даниель Дефо виделся с Александром Селкирком и выслушал его историю. В конце концов, в романе было слишком много деталей, которые соответствовали жизни на острове. Чтобы избежать обвинений в плагиате, Дефо отправил своего героя на Карибы и поменял ему имя. К тому же, он объединил две истории о затерянных на острове Мас-а-Тьерра: историю Селкирка и того самого индейца, который жил там задолго до него. В «Робинзоне Крузо» индеец-слуга, забытый испанцами, превратился в Пятницу, так что с натяжкой можно сказать, что и у него был свой реальный прототип.
Кстати, в продолжении приключений Робинзона Крузо Дефо описал его скитания по Сибири, Китаю и Юго-Восточной Азии. Так, например, в книге герой проводит восемь месяцев в Тобольске, попутно изучая нравы и быт татар и казаков, которые британцу кажутся не менее экзотичными, чем племена каннибалов. Нетрудно догадаться, что эти истории не имеют ни малейшего отношения к Александру Селкирку и Даниеля Дефо, однажды вдохновленного историей шотландского моряка, просто понесло.
«Возвращение кота Леопольда» [ править ]
В 1993 г. на ТО «Экран» на основе перемонтированных и переозвученных классических выпусков и фрагментов других мультфильмов (например, «Мук-скороход» от Натана Лернера, «Чертенок с пушистым хвостом» и «Колобок»), а также небольших рисованных фрагментов низкого качества был снят 4-серийный пародийно-сатирический фильм, в котором Леопольда озвучил Всеволод Абдулов. Впрочем, это определённо не для детей. Да и вообще это сделано в стиле «глумливое переосмысление вроде гоблинского перевода», так что ярых фанатов саги о Леопольде просят не беспокоиться: перед нами — однозначный неканон, исключительно для любителей трэша и раритетов.
Действие происходит уже в 1990-х, в постсоветской России. «Лихие девяностые» — которые в реале тогда только начинались — отчётливо высмеиваются, пародируются авторами.
А про вас идет молва — это два
Дипломатические практики содействия международному научному сотрудничеству в России. Доклад РСМД
В связи с этим закономерно встает фундаментальный вопрос о том, кто такой вообще научный дипломат. Допустим, в мирное время (вновь допущения да условности). Спойлер: прямой ответ на этот вопрос далее в тексте не последует. Тем не менее сейчас, возможно, подходящий момент для маленькой саморефлексии.
— Кто такой научный дипломат?
— Научный дипломат — это сила научно-исследовательской работы, краса дипломатической службы и гордость обеих.
— А кто такие мы?
Попытки ответить на этот вопрос уже неоднократно предпринимались. Как в узком плане (о профессии атташе по науке и технике), так и в более широкой постановке (о смыслах и задачах научной дипломатии, а также ее подвижников). В течение последних лет слова о бедных научных дипломатах замолвляли и мы, и наши уважаемые коллеги. Настолько много и активно, что создалось ощущение, будто топчемся на месте. Особенно если посмотреть со стороны (говорят, бывает полезно).
Возможно, в том числе поэтому нас и раньше, то есть в более спокойные эпохи, не воспринимали всерьез. Ведь тот же сторонний взгляд позволял выделить два архетипичиных образа научного дипломата, которые можно (да простят нам коллеги самоиронию) обозначить как кота Леопольда и кота Матроскина.
Первый проповедовал двум озорным мышатам (серому политику и белому ученому) преимущества мирного сосуществования (в ленинских терминах — мирного сожительства). Эдакий прекраснодушный идеалист-хиппи, призывающий к трансграничной дружбе во имя всего хорошего и против всего плохого. Потомок поздних рационалистов и дипломатов «золотого века» с легкой примесью донкихотства. Как прикажете серьезно относиться к такому?
Второй — наоборот, прагматик-яппи. Себе на уме, при этом не скрывающий того, а порою даже гордящийся тем, что приносит пользу родине. Не секрет, что в холодную войну ставка атташе, а иногда и советника по науке при посольстве выступала чуть ли не официальным прикрытием для научного и/или промышленного шпионажа по различным ведомственным линиям. То, что такое мышление (установка приносить мышей) по инерции кое-где сохранилось, опять же не содержит в себе государственной тайны. С вытекающей отсюда специфичной риторикой: чтобы узнать что-нибудь ненужное, нужно сначала рассказать что-нибудь ненужное. В условиях, бесспорно, не полного отсутствия, но все-таки дефицита сведений. Этот деятель, наоборот, чересчур важный и вызывает подозрения.
Данные типажи, при всей их карикатурности, довольно распространены. И тех, и других до недавних пор можно было встретить на всякого рода съездах, научно-дипломатических мероприятиях и примыкающих к ним тусовках. Однако, по нашим личным наблюдениям, не менее распространен и вариант, в разных комбинациях сочетающий в себе соответствующие черты. У таких научных дипломатов классический портрет, давно и подробно описанный в произведениях русских классиков — Достоевского, Тургенева и Толстого (не все же про мультики, а то еще обидятся). С одной стороны, они образованные романтики, способные после напряженных рабочих будней компетентно или хотя бы увлеченно спорить о минувшем и грядущем в науке и международных отношениях. С другой — остроумные нигилисты и ехидные циники, часто необузданные в своем задорном историческом пессимизме. Тут уже не до мультипликации, а по-взрослому. Но, во всяком случае, без конформистов и бездарностей: не на помойке нашли, на дороге не валяются, и то хорошо. Впрочем, и к ним отношение публики сдержанное: издержки веселого цинизма и сарказма.